Твердо задумав этот октябрь не смыть в никуда по известному методу предыдущих 19.5, я немедленно решил сделать кое-что полезное, а именно прокачать свою память чертогами разума. Суть проста: я представлял длинный коридор со множеством комнат, в каждую из которых сваливал воображаемые предметы, напоминающие мне о том, что я хотел запомнить.
Например, поздним вечером я закидывал за одну из дверей мешок вонючего мусора, а с утра натыкался на него и вспоминал, что мне нужно делать лабораторную по сопромату. Система хорошая, очень удобная и совершенно безотказная (за исключением того, что я долго не мог запомнить существование самих чертогов и писал себе заметки “помни про память”).
С помощью этой хитрости я смог выучить пароль от банковской карты — понадобилось 4 комнаты, в каждой из которых стояли 0 офицеров белой армии — запомнить так было гораздо легче, чем просто 4 бессмысленных нуля. А когда мне понадобилось вернуть в библиотеку сборник Лавкрафта, за одну из дверей я поместил невыразимый вечный ужас, что очерняет мир одним только своим существованием, и уберечься от которого можно лишь укутавшись в пеленальную простыню спасительного безумия.
Да, первый месяц система работала превосходно. Я начал лучше спать, мне стали чаще улыбаться на улице, даже цены в магазинах как будто упали. Затем наступил ноябрь, и я задал себе очевидный вопрос: а как, собственно, весь этот хлам из головы убрать? Вопрос-то серьезный, мне не хотелось каждый раз при нужде вспомнить какое-то японское слово перебором натыкаться на страницы википедии или старое напоминание продлить проездной. Да и кто знает, сколько всего в голове места, вдруг закончится.
Я решил по примеру своего жесткого диска записывать новые вещи поверх старых. Пустой чайник теперь напоминал не купить чаю, а то, что мне стоит улучшить свои навыки в придумывании ассоциаций; 4x0 белогвардейцев прищурили глаза, чтобы я наконец выучил корейский.
Чрезвычайно довольный собой, я лег спать. А во время утренней пробежки по чертогам обнаружил, что ночью сущности продолжили перемешиваться и приобретать лишние свойства, а корейские белогвардейцы выбрались из комнаты и бродили туда-сюда, пока один из них случайно не выпустил наружу вечный невыразимый ужас.
Я понял, что такое никуда не годится, и немедленно связался с ребятами из КВБ, чтобы они привели мою голову в порядок.
— Мы тебе что, клининговая компания?! — закричал на меня знакомый голос сквозь телефон, — Сам чисти свою башку.
Но я припомнил Борисову старый должок, и вскоре в мою голову прислали уборщика. К сожалению, тот оказался большевиком, так что белогвардейцы, пользуясь численным превосходством(?), скормили его вечному ужасу.
— Что ж, — сказал Борисов, — Не вышло, извини.
Я не стал отчаиваться и пошел на лекцию по бетоноведению, все там запомнил и залил свои чертоги высокопрочным бетоном М400 с прочностью 393 кгс/см^2. Сквозь такой не продерется даже вечный ужас.
Например, поздним вечером я закидывал за одну из дверей мешок вонючего мусора, а с утра натыкался на него и вспоминал, что мне нужно делать лабораторную по сопромату. Система хорошая, очень удобная и совершенно безотказная (за исключением того, что я долго не мог запомнить существование самих чертогов и писал себе заметки “помни про память”).
С помощью этой хитрости я смог выучить пароль от банковской карты — понадобилось 4 комнаты, в каждой из которых стояли 0 офицеров белой армии — запомнить так было гораздо легче, чем просто 4 бессмысленных нуля. А когда мне понадобилось вернуть в библиотеку сборник Лавкрафта, за одну из дверей я поместил невыразимый вечный ужас, что очерняет мир одним только своим существованием, и уберечься от которого можно лишь укутавшись в пеленальную простыню спасительного безумия.
Да, первый месяц система работала превосходно. Я начал лучше спать, мне стали чаще улыбаться на улице, даже цены в магазинах как будто упали. Затем наступил ноябрь, и я задал себе очевидный вопрос: а как, собственно, весь этот хлам из головы убрать? Вопрос-то серьезный, мне не хотелось каждый раз при нужде вспомнить какое-то японское слово перебором натыкаться на страницы википедии или старое напоминание продлить проездной. Да и кто знает, сколько всего в голове места, вдруг закончится.
Я решил по примеру своего жесткого диска записывать новые вещи поверх старых. Пустой чайник теперь напоминал не купить чаю, а то, что мне стоит улучшить свои навыки в придумывании ассоциаций; 4x0 белогвардейцев прищурили глаза, чтобы я наконец выучил корейский.
Чрезвычайно довольный собой, я лег спать. А во время утренней пробежки по чертогам обнаружил, что ночью сущности продолжили перемешиваться и приобретать лишние свойства, а корейские белогвардейцы выбрались из комнаты и бродили туда-сюда, пока один из них случайно не выпустил наружу вечный невыразимый ужас.
Я понял, что такое никуда не годится, и немедленно связался с ребятами из КВБ, чтобы они привели мою голову в порядок.
— Мы тебе что, клининговая компания?! — закричал на меня знакомый голос сквозь телефон, — Сам чисти свою башку.
Но я припомнил Борисову старый должок, и вскоре в мою голову прислали уборщика. К сожалению, тот оказался большевиком, так что белогвардейцы, пользуясь численным превосходством(?), скормили его вечному ужасу.
— Что ж, — сказал Борисов, — Не вышло, извини.
Я не стал отчаиваться и пошел на лекцию по бетоноведению, все там запомнил и залил свои чертоги высокопрочным бетоном М400 с прочностью 393 кгс/см^2. Сквозь такой не продерется даже вечный ужас.
![MRX[NA]](/data/avatars/o/41/41619.jpg?1539880834){kind=avatar}
